Меня накрыло корпусом лодки, сильно приложив по голове злосчастным сиденьем. Тюки рухнули сверху, волна толкнула моё тело в борт. Снова был удар, на этот раз плечом, потом — спиной. Её обо что-то резануло.

Мутная вода окрасилась в красный.

Почти полностью потеряв ориентир от удара головой и болевого шока, я всё равно сделал мощный рывок в сторону и выбрался из-под тонущей лодки. Повезло, что плавал я неплохо, а кто-то в бассейне даже говорил, что «блестяще» — в воде моя больная нога не была для меня обузой.

Вынырнув, я закашлялся.

Через пелену в глазах разглядел жёлтый кирпичный забор, торчащий из мутной воды. На волнах болтались тюки и мой зелёный рюкзак с пиццей. А вот переломанный винт так и остался висеть на заборе, как памятник нашей отваге (или слабоумию — тут ещё предстояло разобраться).

Лодка почти полностью ушла под воду, но моего напарника нигде не было.

— Э-э-эй! — позвал я, что было сил, надсадно закашлялся и уже собрался опять нырять, чтобы найти пацана, но тут сбоку услышал шум.

Ко мне мчалась ещё одна лодка — такой же треугольный ковчег с винтом. Им управляла худая русоволосая девушка, на вид явно старше меня и моего напарника.

Моё новое зрение сразу заметило вокруг девушки фиолетовый туман — тот безотрывно тянулся следом за хозяйкой и слегка касался её плеч, будто плащ.

Заглушив мотор, девушка бросилась к борту, чтобы помочь мне подняться.

— Тайдер! Давай сюда! Быстрее!.. Я найду Криса сама! — Она в панике закричала, оглядывая воду вокруг: — Кри-и-и-ис! Кристоба-а-а-ль!

Похоже, это была та самая Брана.

Только сейчас я заметил, что по всей линии правой скулы от подбородка и почти до уха у неё тянется шрам, будто оставленный чьей-то трёхпалой раскалённой ладонью.

— Держись, Тайдер! Давай! — Она протянула мне руку. — Хватайся быстрее! Ты же не умеешь пла-а-вать! Я усилю магический фон, и мы найдём Криса!

Вместо того, чтобы ухватиться за её ладонь и найти спасение в лодке, я сунул девушке в руку только лук, а сам сразу же нырнул и мощными рывками поплыл под водой за тонущей лодкой.

Та уже благополучно шла ко дну.

Я прибавил скорости, вглядываясь в силуэты в мутной воде. Возможно, тот самый Кристобаль остался в лодке и потерял сознание, или зацепился за что-то. Оставлять его там я не собирался.

— Тот слабоумный капитан ковчега — почти утопленник, — сообщил ехидный голос в моей голове. — Если что, можем забрать его душонку в накопитель. Я как бы ни на что не намекаю, я тебе прямо говорю: надо бы разжиться душонкой, лишним точно не будет…

Казалось, во мне говорит второе «Я», едкое и циничное, но на самом деле я уже догадался, кто всё это время вмешивался в моё сознание.

Годфред.

Он сам себя так назвал.

Это был тот самый экзо-бог, которого я осмелился впустить в своё тело через ритуал Альманаха Богов.

Бог Вечной Ярости.

Тогда я не знал, что боги ещё и общаться с носителем умеют. Не знаю точно, что с нами произошло возле ворот интерната, но теперь мы вместе оказались в этом странном мире. И я был уверен на все сто, что именно зрением Годфреда я увидел ту невидимую птицу. Если бы не это, то я бы промахнулся с ударом гарпуна, да и со стрелой лука тоже. Годфред спас мне жизнь.

— Ну и где благодарность? — проворчало в ответ. — А ты, оказывается, не только криворукий, но ещё и туповатый. Дурило, я же говорю.

Мне было плевать, что он обо мне думает.

Выходило так, что его жизнь полностью зависела от моей, а про остальное поговорим позже, когда выберемся хотя бы из воды. Помнится, когда я приказал ему заткнуться, он беспрекословно выполнил мой приказ. Ну почти.

Но сейчас я всё-таки мысленно обратился к нему:

— Ты сказал, что тот парень — почти утопленник, и я могу забрать его душу.

— О, давно бы так! — встрепенулся Годфред. — Заберём его душонку, никто и не заметит! Души грувимов — это, конечно, хорошо, но человеческая душонка намного занятнее! Уху-ху! Во славу Вечной Ярости! Дай обниму!

В моём теле будто вдвое прибавилось сил, а в лёгких — воздуха. Собственно, этого я и добивался. Знал, что бог отреагирует.

Сделав ещё пару рывков, я наконец добрался до лодки и ухватился за борт. Да, так и есть. Белобрысый парень был без сознания и уходил на дно вместе со своим ковчегом, его нога застряла между транцем и кормой.

Не знаю, как он умудрился сунуть туда ступню, но её вывернуло в сторону, а само тело теперь безвольно покачивалось в воде. Ну вылитый утопленник.

Я подтянулся, ухватившись за транец, и принялся быстро освобождать ногу «почти утопленника». Провозился не меньше минуты, пришлось развязать ему шнурок, чтобы снять ботинок с парня.

Воздух заканчивался, я торопился, а тут ещё голос в голове:

— Эй, криворукий, я не понял… ты его спасаешь, что ли? Мы же договорились ждать его смерти. Душонку у живого уже не заберёшь, или ты не в курсе? Открой накопитель и дождись, когда утопленник скопытится. Тебе что, сложно? Хорошие душонки на дороге не валяются…

Пропустив мимо ушей его причитания, я наконец освободил ступню парня, схватил его за футболку и торопливо погрёб к поверхности. На это у меня ушло ещё около минуты, и всё это время мои силы подпитывал Годфред.

Этот засранец явно не желал, чтобы и я стал утопленником.

Вынырнув наконец, я глубоко вдохнул, откашлялся от воды и погрёб к лодке. Фиолетовый туман вокруг девушки уже прилично разросся над водой, магия касалась волн, будто прощупывая их.

Сама же Брана ждала у борта и тут же протянула руки, чтобы помочь мне перевалить бездыханного пацана в лодку. Вместе мы кое-как справились, и только потом за борт ухватился уже я.

— Нет, не выживет! — радостно подытожил Годфред. — Открой накопитель и забери его душонку! Тебе жалко, что ли? Ну хорошая же душонка, да и нам потом пригодится, когда ты меня возвышать будешь. Я же наперёд думаю. Кто-то из нас должен использовать мозги, чтобы выжить, и это, похоже, будешь не ты… дурило…

— Заглохни, — тихо процедил я сквозь зубы, переваливаясь через борт.

Девушка была слишком занята, чтобы обратить внимание на мою странную реплику. Она очень даже профессионально делала парню непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Только парень ни на что не реагировал, его губы уже начали синеть.

— Нужен врачеватель Луин… — Девушка бросилась к корме.

Как только я завалился на дно ковчега, она быстро опустила рычаги и взялась за румпель. Винт зарокотал, и лодка начала набирать скорость. Водила Брана не так хорошо, как её друг, но всё же неплохо справлялась.

Фиолетовый туман уменьшился в размерах и последовал за хозяйкой, как приклеенный. Кажется, его мне удалось увидеть тоже благодаря зрению Годфреда.

Я бросил взгляд на жёлтый забор границы и не заметил ни единого следа нашего прибывания: ни тюков, ни моего рюкзака, ни даже винта, оставшегося от переломанной лодки прямо на заборе.

Ничего.

И только переведя взгляд обратно на дно ковчега, я увидел, что всё это уже спрятано под сиденьем. Брана подсуетилась и скрыла следы, пока я нырял за Крисом. Тот, кстати, был совсем плох и выглядел полноценным мертвецом.

Я поднялся на четвереньки и добрался до него, а сам тем временем мысленно обратился к Годфреду:

— Помоги ему выжить. Ты же экзо-бог. Брана не успеет до врача, мы оба это знаем. И она тоже это знает.

— Обломись, криворукий, — был мне ответ. — Нам нужна его душонка. Если ты сегодня же не добудешь мне чью-нибудь душонку, хотя бы грувима, то я совсем ослабну, потому что истратил всё на переход сюда после твоей смерти.

Меня пробрал мороз.

Так я всё-таки умер.

Богиня Смерти убила меня прямо там, у ворот интерната. Я даже представил, как труп Стина Кёрфа всё ещё лежит на асфальте, и как та троица разглядывает его, мёртвого, думая, что это они его убили. Возможно, их даже посадят…

— Спаси его, ты же можешь! — жёстко сказал я, хоть и мысленно. — Насчёт других душ договоримся позже. Иначе вообще ничего не получишь. Без меня ты сдохнешь.